Правкруг.рф

Это одна из последних проповедей нашего дорогого отца Димитрия. Я пишу «нашего» и думаю, что могу так сказать, хотя не служил под его началом, не был никогда, хотя бы в далёкие 80-е годы, прихожанином храма, в котором он священствовал, и даже не являюсь клириком епархии города Москвы. Служу в области. Но отец Димитрий «наш» для доброй половины православных христиан России. Полагаю, что даже для большего числа.

Отец Димитрий — человек большого любящего сердца. Ему было нелегко трудиться с его недугами. А он был великим тружеником, щедрым сеятелем. И он прожил счастливую и полную жизнь, дай Бог всякому. И Господь, мы надеемся и молимся, примет его в селения праведных.

Вот нас порой что-нибудь восхищает в современных технологических новшествах, и мы гордимся тем, что в ХХI веке мы такие умные и быстрые, в сравнении с предками. Это у нас от необразованности, от дикости, как ни парадоксально. То, что мы считаем открытием или достижением, было давно известно. И людей это не пленяло, потому что предки были серьёзнее, глубже.

Текст подготовлен на основе заключений специальной комиссии при Архиерейском совете Татарстанской митрополии, Синодальной библейско-богословской комиссии, Синодальной богослужебной комиссии, Центра географии религий при Синодальном отделе по взаимоотношениям Церкви и общества Русской Православной Церкви.

Вокруг нас огромное количество информационных наркотиков. Я, как специалист по распространению информации, готова утверждать, что если человек не знает хотя бы основ теории коммуникации, он — просто марионетка в руках моих коллег маркетологов. Они продадут ему все что угодно — от шампуня против перхоти до гомосексуального брака (в зависимости от масштаба и от задачи рекламной кампании). Потому что они умеют создавать «ловушки внимания».

Самая равноудаленная точка от всех морей — географический центр Азии — находящаяся в месте слияния Большого и Малого Енисея, стала известной русским крестьянам-переселенцам в конце XIX века. Первый православный храм в честь святителя Иннокентия Иркутского был построен в 1910 году в русском поселении Туран.

— ... Вот ты кто по гороскопу? Дева или скорпион? При упоминании о гороскопе, Света несколько оживилась, глаза её загорелись интересом. Но потом, словно кто-то её одёрнул, она, вздохнув, почти не задумываясь, произнесла  — Самарянка

Мы сейчас привычно называем череду молитв  и священных  действий в Церкви службой,  точнее – богослужением. Но в совершении  богослужения не столько мы служим  Богу – даже если от всего сердца дарим  Ему  своё время  и свои таланты, то есть благо дарим, воссылаем  Ему  Его же дары,  признавая тем, что всё, чем обладаем, до последнего вздоха,  от Него исходит – сколько Он Сам  продолжает служить нам, и вот поэтому  богослужение  в точном смысле слова не есть служение Богу,  а служение Бога миру...

Своей  разнообразной деятельностью человек  одушевляет мир. Его же самого, движущегося  во времени и занимающего место в пространстве, одушевляет его душа; а кто одушевляет душу? Русский богослов Владимир Лосский напоминал, что согласно «первозданной иерархии» человеческой  природы  дух человека должен  был жить Богом, душа – духом, а тело – душой.  Но  грех перевернул  человека  с ног на голову,  и телесные потребности подчинили  себе душу, а духовное смешали с земным.

Мы открываем мир постепенно, как будто с усилием просыпаемся. Всё отчётливее видятся нам очертания вещей и фигуры людей, из сумерек проступают лица, внятнее звучат голоса. Один голос был нам близок всегда, ещё до полного пробуждения, до вступления в сознательную жизнь, и это, оказывается, был голос самого родного человека. Безотчётно и неспешно мы узнавали в нежной мелодии слов и в ласковом свете глаз свою маму. Узнавать – это соединять то, что уже знает сердце, с тем, что обнаруживают чувства и способности: глаза, уши, руки, разум. 

В наше время взрослому трудно отфильтровать из вороха информационного мусора, которым кишит всё вокруг от телевидения и интернета до обычных бытовых разговоров, истинно важную, духовную информацию. Трудно взрослому, подростку, школьнику ещё труднее…

Сын Божий и пришел для того, чтобы Свою Божественную природу соединить с человеческой и тем спасти ее, обновить и преобразить. Пришел и приходит до сих пор на каждой Литургии, предлагая нам Свою Плоть, Тело и Кровь под видом хлеба и вина. Этим жил, дышал и наслаждался святитель Николай, и этим питал других людей, свою паству.

Этот вопрос я предварил бы другим вопросом: какой должна быть современная православная церковь, в каком виде она может выполнять свою миссионерскую задачу. Значительные изменения в нашем обществе, в нашем государстве существенным образом коснулись православной церкви. Она живёт по законам государства, выстраивая отношения с различными общественными и государственными структурами, вынуждена выстраиваться в существующую рыночно-бюрократическую систему. Никуда от этого не уйти.

Надо чтобы путь спасения был для тех тысяч, о которых говорит преподобный Серафим Саровский, внятным, обращенным к совести, к живой душе. А встреча миссионера и нецерковного человека происходит, как правило, на поле культуры: литературы, искусства и т.д. Конечно, сама по себе культура не спасает людей. Огромный арсенал знаний, блестящая эрудиция, житейский опыт и благовоспитанность не делают человека святым, не вводят в Царствие Небесное.

Мы знаем, что Церковь продолжает нести служение Христа в нашем мире. Если это верно по отношению к служению Христову в целом, то верно и относительно Его пророческой миссии. В чем же она состоит? Как утверждает православная догматика, – в узнавании и возвещении людям воли Божией [31, с. 91], касающейся жизни и человека, и всего мироздания.

Чтобы жизнь наблюдалась в пастве, в частности, нужно прилагать усилия к тому, чтобы люди читали, причем, не только церковную литературу. И здесь мы опять вступаем на поле культуры, воспитания и просвещения христиан.

Это совсем не миссионерская статья. Миссионер говорит то, в чем уверен. А здесь автор не знает правильного ответа. Более того, автор не уверен, что он вообще есть – правильный ответ на так поставленный вопрос. Но за это мы и любим наше восточное христианское вероисповедание – за умение жить с вещами мало или даже совсем не вербализуемыми.