Рано или поздно всегда наступает момент,
когда люди перестают бороться и мучить
друг друга, смиряются наконец с тем, что
надо любить другого таким, как он есть.
Это — царствие небесное.
Альбер Камю
Путешествие, перемещение из одной точки земного шара в другую, по-видимому, столь же старо, как и род человеческий. Вольное или невольное, предпринятое с развлекательной или сугубо практической целью, оно свойственно как древнему греку или римлянину, так и нашему современнику. Меняются только детали. Пирога, выдолбленная в стволе дерева, драккар скандинавского воина, повозка, запряженная четверкой лошадей, наконец, собственные ноги — все это (за исключением, пожалуй, последнего пункта) благополучно кануло в Лету. В XX веке наша планета стала до обидного маленькой — сверхзвуковой лайнер способен обогнуть её всего за несколько часов. Но тем, кому не нужно пересекать морские просторы и экономить непрерывно ускользающее время, остается более медленный, но и более интересный способ передвижения — поезд.
Особенности нашей страны придают железной дороге ни с чем не сравнимое очарование: время пути может составлять и два, и четыре, и даже все семь дней — совершенно немыслимые сроки для какой-нибудь европейской страны. По неизвестной причине постоянная смена пейзажей за окном, ограничение возможных занятий, плавное покачивание вагона, темный силуэт таёжного леса на фоне ночного неба или череда огней больших городов наводят на размышления о сложности нашей жизни гораздо вернее, чем статичное повседневное бытие.
Разумеется, немалую часть мыслей занимают люди. Как правило, те, с кем Провидение сводит нас на несколько дней или часов в одном купе, в зале ожидания или гостиничном номере. Впечатления, полученные от этих случайно-неслучайных встреч, могут помочь внимательному и чуткому наблюдателю чуть более глубоко понять то, что равно может принести как самую чистую радость, так и ни с чем не сравнимые страдания — взаимоотношения между человеческими душами.
В многомиллионном городе отчуждение людей неизбежно, постепенно его начинаешь принимать как должное. Изо дня в день тысячи мелькающих лиц сливаются в общее впечатление толпы, из которой невозможно вычленить отдельную личность. Понимая, что у каждого человека есть своя история, характер, затаенная печаль, светлая и темная стороны души, мы, тем не менее, более скользим по поверхности, чем проникаем в суть. К сожалению, это касается даже многолетних отношений между членами семьи, друзьями и коллегами по работе. Создается впечатление, что каждый создает некий до крайности субъективный, усредненный образ ближнего, убеждается в его неизменности и предсказуемости и теряет с ним всякую живую, непосредственную связь. В то же время случайный попутчик, совершенно незнакомый человек, проявляет столько участия и с такой открытостью рассказывает о себе, что невольно удивляешься подобной прямоте. Отчего так происходит?
Возможно, тонкая паутина социальных взаимодействий, малейшее движение которой влечет за собой дурные или выгодные последствия, опутывает каждого, постепенно убивая всё настоящее, искреннее, чуждое корыстным соображениям; возможно, стремление сберечь свой надуманный образ в чьих-то глазах, страх потери или желание иллюзорной любви заставляет нас надевать маски, постепенно врастающие в кожу. Но подобные условности несущественны при разговоре незнакомых и ничем не связанных друг с другом людей. Происходит удивительная вещь — человек словно ломает скорлупу холодного равнодушия, раскрывается, порой с совершенно неожиданной стороны, полностью меняя первое впечатление. Исподволь, соединяя осторожность и надежду, он рассказывает о своих детях, близких, о прежней работе, случаях из жизни, мечтах и планах на будущее. В этот момент понимаешь, что собеседник нуждается в слушателе, внимательном и немногословном, в молчании которого он сможет почувствовать столь важное ему неосуждающее, кроткое понимание и участие.
Невольно вспоминается Булгаковский Иешуа, который (как, наверное, и Тот, Кто послужил его первообразом), каждого называл «добрый человек», утверждая, что злых людей не бывает на свете. Добрый человек! Может быть, весь смысл христианства выражается этой бесхитростной на первый взгляд фразой. Она же служит объяснением и дополнением к лаконичному «прости им, ибо не ведают, что творят». Ведь грязь, ненависть, алчность, все то, что отталкивает и ужасает в людях, не является, по сути, их настоящей сущностью, а представляет собой лишь внешнее, наносное. И если даже оно и проникает внутрь, разве возможность исцеления и обновления утеряна безвозвратно? К пониманию этой простой вещи как раз и подводит несущественный на первый взгляд разговор, маленькое открытие посреди необъятной terra incognita, которую являет собой душа незнакомца.
Грустно лишь неизбежное расставание, когда попутчик с улыбкой желает счастливого пути и исчезает навсегда. Навсегда ли? Одна из тех надежд, что кажется смехотворной истому материалисту, как раз и состоит в том, что встреча состоится, что человечество, словно огромная мозаика, очищенная от земной копоти великим милосердием, сложится в прекрасную картину, которую невозможно представить в отрыве от вечности. Оставим попытки разглядеть её сквозь тусклое стекло. Лучше послушаем очередную историю или даже маленькую исповедь.
Старик, с лицом, наполовину застывшим от перенесенного инсульта, вспоминает о временах своей службы матросом. Охотник-сибиряк угощает сырокопченой колбасой (она же не пропадает!) и объясняет, почему нельзя есть медвежатину. Маленькая девочка протягивает конфетку с сияющим видом доброй феи, дарящей избранному счастливцу ключ от всех дверей. Женщина рассказывает о тихой жизни в маленьком городке, сетуя на племянника, уехавшего учиться в Петербург (в такую даль!). Горничная в сердцах сгоняет голубей с подоконника, жалуется на неаккуратных постояльцев, поминутно отвечая на звонки дочери, успевает живописать суровость Сибирской зимы и приглашает обязательно приехать на следующий год.
Все это, конечно, мелочи. Но они указывают на важную мысль, которую очень точно выразил Герман Гессе устами персонажа одного из своих романов: «То общее, что есть между людьми, гораздо значительней и важнее, чем то, что у каждого отдельного человека свое и чем он отличается от других». И хотя жизнь, казалось бы, с упорством, достойным лучшего применения, приводит нам примеры обратного, правота немецкого прозаика, поэта и художника чувствуется интуитивно, наперекор всем разочарованиям. Что же нам остается? Дарить, поелику возможно, свое тепло и внимание с верой, что оно обязательно вернется. Оно и возвращается — здесь и сейчас. Случайной улыбкой ребенка, летним дождем, книгой, забытой на парковой скамейке, пониманием без слов, с полувзгляда – всем тем, что незаметно окружает нас каждый день, подаренное от сотворения мира.
Иллюстрацию к статье предоставил "Фотобанк Лори" lori.ru/3855936
Подробнее...