Правкруг.рф

Самым любимым подарком для меня были альбом и краски. Всё было какое-то серое и грустное. Я не помню, чтобы кто-нибудь смеялся. Живых цветов никто не дарил, и я их даже не видала. Но однажды у нас на подоконнике появился горшочек с цветком. Это был ирис лилово-сиреневый. Когда я увидала его, у меня захватило дыхание, а мама сказала мне — не дотрагивайся. Мне казалось, что это что-то волшебное, и что внутри сидит Дюймовочка. Когда цветок отцвёл, мама отнесла его на кладбище и посадила его там. До сих пор в нашей ограде растут фиолетово-сиреневые ирисы.

Это одна из последних проповедей нашего дорогого отца Димитрия. Я пишу «нашего» и думаю, что могу так сказать, хотя не служил под его началом, не был никогда, хотя бы в далёкие 80-е годы, прихожанином храма, в котором он священствовал, и даже не являюсь клириком епархии города Москвы. Служу в области. Но отец Димитрий «наш» для доброй половины православных христиан России. Полагаю, что даже для большего числа.

Отец Димитрий — человек большого любящего сердца. Ему было нелегко трудиться с его недугами. А он был великим тружеником, щедрым сеятелем. И он прожил счастливую и полную жизнь, дай Бог всякому. И Господь, мы надеемся и молимся, примет его в селения праведных.

Дом совсем пустой — видно, уехали жители в эвакуацию, да так и не вернулись в родные края. Обычная история по тем временам. Дети ходили по гулким комнатам, громко скрипя половицами. — Пошли отсюда, — сказала Алена, — ничего тут нет, давно все вытащили. — Сейчас пойдем, — ответила Пелагея. Вот тут, кажется, что-то есть! — глазастая девочка заметила у самой стены приподнятую половицу. Подергала — половица отошла. Пелагея обнаружила под ней какой-то предмет, завернутый в тряпицу. Развернула — икона. Яркая, красивая. — Ребята, я икону нашла! Пойдемте, на свету разглядим!

ко всем нашим дорогим прихожанам; к дорогим родителям детей, которые ходят в Воскресную школу и по которым мы все — и по большим, и по маленьким — очень соскучились; к нашим самоотверженным работникам и волонтёрам… Одним словом, ко всем, всем, всем…

Папа был ещё слабым, не выходил на воздух. Ему, хотя и обстрелянному, стало вдруг томительно страшно. Он попытался как-то — я была уже студенткой — нам с мамой это передать, то жуткое состояние. Представьте, на тёмно-сером небе в окне слабо проступают кресты, и нестерпимо воют, то приближаясь, то улетая, самолёты. А вокруг всё дрожит, словно вот-вот рухнет. И тогда он стал смотреть на церковь. Нашёл глазами кресты и ухватился за них. Как будто взгляд свой к ним привязал.

Проповедь протоиерея Павла Карташева, сказанная в Неделю о Страшном Суде 23 февраля 2020 года, затрагивает многие актуальные для нас темы. О современных пророках, о том, на каком языке мы общаемся друг с другом, и о том куда и когда нужно подойти, чтобы встретиться со Христом.

И очень часто из всех этих разных сфер слышался один и тот же вопрос. Тогда, в 1991–92-м годах, вполне доброжелательный и искренний, заинтересованный в честном и, по возможности, серьёзном и убедительном ответе. Редко, но и такое бывало, заданный с иронией. А как правило, вопрос человека, которому по-доброму интересно услышать что-то важное: «Вы что, вправду верите в Бога?»

То время задавало нам тон. Бог, через людей — и современников, и святых, которые ещё ближе сердцу — настраивал душу. В первые дни после такой, как правило неожиданной, благодатной настройки явно ощущалось нефальшивое настроение. Христос отвечал фарисеям: Царствие Божие внутрь вас есть.

Наравне с другими дошедшими до нас строениями годуновской эпохи, Троицкий храм входит в число наиболее значимых архитектурных памятников позднего русского средневековья. В своей вотчине Царь Борис Федорович пожелал, вместо возможного скромного сельского храма, возвести монументальный многоглавый храм, обликом своим достойный и самой столицы. Храм одним своим видом должен был утверждать могущество возвысившегося рода Годуновых. Троицкий храм по праву стал выдающимся архитектурным строением своего времени, увековечив на века славу своего строителя — Царя Бориса Годунова.

Мы не перестаем быть общиной, разойдясь по своим домам, потому что тот же Христос нас соединяет в единое Тело Церкви. Вопрос в том, насколько часто мы стремимся вновь пережить наше единство. Нужна ли нам встреча лицом к лицу? Если мы ходим в храм от случая к случаю, то конечно, мы ничего не почувствуем. Но когда мы начинаем усердно исполнять четвёртую заповедь Декалога (Десяти заповедей, которые получил святой пророк Моисей от Господа Бога на горе Синай), тогда духовная жизнь начинает согревать и освещать наше сердце. Как восходящее солнце наполняет просыпающийся мир светом.

Книгу Ирины Гончаренко я раскрыл в самолёте, и скоро понял, что иллюстрация на обложке выбрана точно, глубоко. Читал и думал: счастливые дети у такого учителя литературы. Такого учителя слушать — это слушать музыку. Для ума и сердца. Читаю, и думаю: вот встретилась в жизни родная душа.

В жизни-житии Татьяны мы видим воплощение истинной свободы человека. Это свобода владения своими чувствами, самообладания и выдержки в самых трудных ситуациях, когда над собой слышишь дыхание смерти. Решимость действовать, вырастающая из великого и непоколебимого доверия Богу.

Текст подготовлен на основе заключений специальной комиссии при Архиерейском совете Татарстанской митрополии, Синодальной библейско-богословской комиссии, Синодальной богослужебной комиссии, Центра географии религий при Синодальном отделе по взаимоотношениям Церкви и общества Русской Православной Церкви.

Регулярное участие в школьной жизни будет также требовать от священника неослабной преподавательской собранности — добросовестной подготовки к изложению новых тем, и не менее старательной ревизии уже не раз проговоренных сюжетов; открытости и чуткости, что выражается, в частности, в способности быстро и мудро реагировать на меняющуюся ситуацию; но главное — личного, продуманного и прочувствованного отношения к предмету разговора, что предполагает желание преподающего узнавать о своём предмете больше, всматриваться в него с неослабным вниманием.

Весенних мыслей бездорожье
И чувств весенних теснота —
Я ухожу от них к подножью
Животворящего Креста.

Крепкий духом, он не дожил всего лишь двух лет до столетия. Господь благословил ему уйти от нас седьмого сентября 2017 года. Хочется верить, что он доделал последние дела в сем мире, чтобы с очищенной совестью мирно почить о Господе.

Человек задыхается от пробем и противоречий в различных сферах своей жизнедеятельности, мучается, не знает, как выпутаться из крепких сетей трудностей, ложных ценностей и сложных человеческих отношений, крепко связавших нас. Важно не опускать руки, не дать себе сползти в бездну, и помнить о том, что величит нас Бог, Божественная сила хранит нас. Нужно учиться не мешать Богу действовать в нашей жизни, не терять связь с Ним. Речь об этом пойдет в программе "Слово", которая вышла в эфир на Одинцовском телевидении 20 мая 2017 года.

 
Однажды, Великим постом, перед Всенощным бдением под Воскресный день, в Преображенский храм села (ныне уже почти города) Большие Вязёмы приехали две подруги из Москвы: правнучка того, о ком пойдёт речь, и её сопровождающая (вероятно, для храбрости). Для нас известия, которые они принесли, очень важны.

Общение с прихожанами вне храма могло привести к непредсказуемой реакции контролирующих органов, чьи агенты, кажется, отслеживали даже последнюю приходскую мышь. Травля верующих развернулась по местам работы и учебы. В лучшем случае — позорная доска, хуже — увольнение с работы или исключение из учебного заведения.

Отец Борис — сдержанный, вдумчивый священник, который, что называется, зря разговаривать не станет. Он знает цену слову. И движению. Не души только — это само собой — но и руки, брови… И вот, в его застывших на бумаге словах — и вдруг такое пространство, такая свобода от узко понятой жизни.

Мир задуман и устроен так: всё самое великое, ценное, нужное имеет своё лицо. Единственное, узнаваемое. Живое лицо. У жизни есть лицо. Невозможно любить жизнь без лица. Жизнь и обращена к нам лицом. И только лицо, личность способна это увидеть. С жизнью заговорить.

Для того, чтобы усвоить подлинный смысл Таинства и уяснить свою причастность ему, действительно полезно вспомнить ту традицию его совершения, которая существовала в досоветской России и существует сейчас в Греции. Соборование совершалось только один раз, на Страстной седмице, в Великий Четверг, из чего легко понять, что главный смысл в Таинстве принадлежал не обретению телесного здравия, и не просто исцелению, пусть и духовному в первую очередь, но исцелению через труд покаяния.

Воскресная проповедь 10 февраля Неделя 36-я по Пятидесятнице

Люди наблюдательные и мыслящие утверждают, что человеку понимать лучше и правильнее себя и жизнь помогает… да просто изменившийся угол зрения. Надо только приучить себя к вниманию и размышлению. И не забывать того, что с нами происходит. Несколько лет назад один семинарист – он уже священник и отец семейства – представил мне в качестве сочинения воспоминание о своей армейской службе.

Этот вопрос я предварил бы другим вопросом: какой должна быть современная православная церковь, в каком виде она может выполнять свою миссионерскую задачу. Значительные изменения в нашем обществе, в нашем государстве существенным образом коснулись православной церкви. Она живёт по законам государства, выстраивая отношения с различными общественными и государственными структурами, вынуждена выстраиваться в существующую рыночно-бюрократическую систему. Никуда от этого не уйти.

Предложу-ка одно наблюдение. Предвижу реакцию: да это же вульгарно! грубо и ненаучно! Пусть. А всё же: 1612 год пришёл спустя некоторое время после гибели царевича Димитрия. 1812 – после убийства Императора Павла I теми, кто присягал ему на верность. Революция, война, сталинский террор и ВОВ – после расстрела царской семьи в Екатеринбурге. В этом моём доморощенном наблюдении никакой научности и вкуса, а только вот что: в войнах бывают агрессоры и героические защитники своего Отечества; но война, это всё же не нашествие злых на невинных, хороших и добрых. Война – это набат, который будит совесть людей по обе стороны фронта.