Правкруг.рф

Может быть, в своих повествованиях я слишком много уделяю времени и места описанию вещей, которые меня окружали, среди которых я выросла. Но для меня они даже не вещи, а какие-то образы, связывающие меня с миром детства и юности, с неповторимой порой доверия людям и жизни вообще. Это знаки или сувениры, вызывающие в душе сладкое и одновременно щемящее чувство ностальгии. Я очень люблю всё, чем пользовались мои родители, бабушка и дедушка, прабабушка и прадедушка. От вещей и слов, по их поводу сказанных, будто до сих пор исходит тепло, любовь, уют. Это моё родное гнездо, в котором я выросла и которое мне очень дорого.

Три с лишним года прошло с момента кончины Алексея Петровича, а он по-прежнему рядом. Бывает, приду на службу в выходные, встану рядом со стулом в алтаре, на который он садился, когда уставал, и душу пронзит щемящее чувство тоски по ушедшему человеку, который как будто неярко, как огонёк в лампадке — вот-вот задует ветер — донёс до нас свидетельство целой эпохи. И не этим только, или совсем не этим он был ценен для меня, для многих. Мало ли их накопилось, свидетельств. И важных, и пустых…

Тот безграничный набор технических инструментов, которым мы обладаем, дает нам огромный потенциал для духовной жизни. У нас есть возможность молиться с единомышленниками из любой точки мира, пусть и без непосредственного единства; приобщаться к опыту Церковного Предания и изучать Его; находить редкие памятники Церковной литературы и гимнографии; знакомиться с огромным пластом христианской и мировой культуры, который обогащает личность и позволяет ей вырасти в полной мере; общаться с людьми, которые приоткрывают завесу Православия и рассказывают о неизвестных или забытых событиях и персоналиях. В новых технологиях христианство обретает новые возможности. Вопрос лишь в том, как мы их употребим.

Самым любимым подарком для меня были альбом и краски. Всё было какое-то серое и грустное. Я не помню, чтобы кто-нибудь смеялся. Живых цветов никто не дарил, и я их даже не видала. Но однажды у нас на подоконнике появился горшочек с цветком. Это был ирис лилово-сиреневый. Когда я увидала его, у меня захватило дыхание, а мама сказала мне — не дотрагивайся. Мне казалось, что это что-то волшебное, и что внутри сидит Дюймовочка. Когда цветок отцвёл, мама отнесла его на кладбище и посадила его там. До сих пор в нашей ограде растут фиолетово-сиреневые ирисы.

Мы с удовольствием предлагаем читателям воспоминания Ольги Григорьевны. О Москве, об уже незнакомом времени, о, так сказать, нравах и обычаях людей, которым мы приходимся потомками, а они — наши родители в народном плане. Они жили-жили, и нас народили. И вот мы — после них народ. Эти мемуары — не узко семейная хроника. Иначе бы зачем и публиковать? Они о жизни возникающей, расцветающей и умиротворённо завершающейся здесь, на земле. Но не уходящей, а переходящей в то, что у Баратынского красиво и верно названо «несрочной весной». И написаны воспоминания простым и ясным слогом. В них наблюдения, сквозь которые ясна эпоха. А это-то и важно и ценно в них.

Действительно, наши дети любят читать. Так исторически сложилось. И главная проблема для меня — найти для них действительно хорошие книги.  Классика и книги из нашего с мужем детства — это здорово и очень нравится нашим детям, а вот современная детская литература для меня — дремучий лес... Есть как и достойные произведения, так и откровенно вредные книги, а по обложке и даже аннотации часто непонятно, что найдёшь на страницах... Поэтому я доверяю мнению людей, которые любят читать сами и с детьми, и кроме этого, умеют рассказать об этом другим. Конечно, желательно, чтобы наши литературные вкусы и взгляды на жизнь совпадали.

Екатерина Бондаренко ведёт дневник. Она представитель могучего современного направления в литературе — фейсбучного. Это направление позволяет фиксировать мимолётное. Действительно, жалко бывает, когда вдруг что-то остро и тонко почувствуешь, и в момент переживания уже будешь знать, что эта мысль, или чувство улетит и никогда не вернётся. Чтобы стать глубже и полезнее для самих себя, и для окружающих — возможных читателей — фейсбучникам надо стремиться к тому, чтобы их тексты, рождённые из летучих впечатлений (что само по себе интересно), вырастали всё чаще из предварительной внутренней мыслительной работы. Неспешной, проникнутой трудом вдумчивой души.

Еще два-три поворота, и эта дорога подводит к храму. Он вдруг появляется среди деревьев, сразу за липовой аллеей — большой, древний и белый. Храм стоит в саду, и мы приходим сюда — в наш общий дом. Кажется, раньше жизнь здесь протекала иначе — или мы были меньше, и мир казался огромным… Как бы то ни было, прошлое было ярким, расцвеченным красками. Во многом благодаря праздникам.