Мандарины. Революция. Рождество. Из декабря 2017 года. (Фрагменты повести).

Если случится попасть в какую-нибудь школу во второй половине декабря — я прихожу туда обычно с беседами о литературе — то тогда тему не приходится выбирать: надо говорить о Рождестве Христовом. Ещё полтора века назад прозаики и стихотворцы России и Европы, и Америки тоже, считали своим долгом сочинить в ноябре-декабре что-нибудь рождественское. Сейчас-то этого нет, а в XIX веке не выходило из печати ни одной газеты, столичной или захолустной, без рождественского стихотворения, сказки или очерка. Поэтому сегодня рассказ евангелистов Матфея и Луки о рождении младенца Иисуса легко можно проиллюстрировать разными назидательными историями и примерами, взятыми у сочинителей.

В этом году директор школы, объявляя встречу со мной, спрашивает у детей: какие праздники приближаются? Отвечают хором: Новый год! — А за ним что, Рождество Христово? Да, — звучат уже отдельные голоса, общего хора нет.

Теперь слово мне: да, Новый год, Рождество, День рождения, Пасха — все они радуют нас, причём постоянно, в течение жизни, потому что каждый год снова к нам возвращаются. Эти праздники мы ждём, они живут в нашей памяти: стоит сказать, например, Новый год, и сразу перед глазами ёлка, снег, игрушки…

— Мандарины… — подсказывает директор.

— И мандарины. Хотя сегодня… Лет пятьдесят назад они точно пахли Новым годом, а до революции 1917 года напоминали и Рождество, потому что появлялись в декабре. В советское время за ними стояли очереди, а о том, чтобы в них разбираться, и речи не было. Один сорт, и по одному кг. в руки. Сегодня дама подходит к прилавку: нет, марокканских не нужно, испанских тоже, я им не доверяю. Дайте этих, неказистых, это абхазские?

Не коснулся бы директор мандаринов, и не зазвенела бы в моей памяти гирлянда подобий и сопоставлений. В нынешнем году мы ведь ещё кое-что отмечали — не одни весёлые праздники, но ещё и важную дату. О революциях 1917 года в нашем народе помнить будут долго, но вдумчиво отмечать их знаменательную давность уже не придётся. Для современников совершившееся стало великим потрясением. Впрочем, одни это приняли с восторгом: революцию ждали как весну. Другие сразу, или вскоре – ужаснулись. А реки крови пролились перед глазами и тех, и других. И тонули в потоках ненависти противники с двух берегов. Конечно, сожалевших об утраченной стране, преданных русской старине среди погибавших было больше.

Караваны поездов везли осуждённых из центральной России на север и восток в сталинские лагеря смерти в 1930-е, 40-е годы. Людей утрамбовывали в холодные вагоны с многоэтажными нарами, или в особые, предназначавшиеся для скота, и так плотно загоняли их туда, что они зимой обмирали от невыносимой тесноты, теряли сознание от смрадного удушья. В многодневном пути их крайне скудно кормили, и издевательски мало давали воды. По нужде ходить полагалось в самом вагоне. Такое путешествие вспоминал один из заключённых, тихий интеллигентный человек, пострадавший только за то, что хранил верность своей Церкви — замечательный русский писатель Сергей Фудель.

Вагон столыпинский

Столыпинский вагон — памятник жертвам репрессий

«В Рождество 1945/46 года, — вспоминает он, — я лежал в невероятно тесном, тёмном и душном отделении «столыпинского» вагона на перегоне из Челябинска в Красноярск. Кругом «уркачи», голодные и мрачные, как тигры. Они только что стащили с одного спящего на полу в каше тел новые хромовые сапоги. Духота и жажда. Есть уже и не хочется, а только пить, а пить нечего: воду дают дважды в день по нескольку глотков. Шаря по пустому вещевому мешку, я нащупал какую-то маленькую корочку и, потирая её между пальцами, вдруг ощутил, как лёгкое дуновение, восхитительный запах мандарина. Это было замечательно: мандариновый запах не только как-то облегчил жажду, но он установил в чёрном и душном аду какое-то обетованное место — кусочек родного дома с рождественскими ёлками, на которых, конечно, когда-то висели у нас мандарины. Я тёр, и нюхал, и вдыхал детство, а потом, засмеявшись, говорю одному из «уркачей», – молодому и, можно сказать, культурному москвичу: «А ну-ка, земляк, понюхай». Земляк нашёл в темноте мою руку, взял корочку и, конечно, тоже восхитился, и мы поделили пополам и всё нюхали, к зависти других, но к зависти уже дружеской: корочка сделалась мостом между нами и дальше ехать было легче».

Но всю эту мандариновую мелодию я детям не дарил. Вместо слов о каши тел и перегонах в вагонзаках я всем им читал мирные стихи Киплинга «Рождественская служба в Селси», где ослик и вол слушают рассказ священника Эдди о хлеве в Вифлееме и входе Господа на осле в Иерусалим; говорил о том, как дорого Богу «множество скота» в великой Ниневии, которую предупреждал о грядущем бедствии пророк Иона. Объяснял вместе с Лесковым «затаённый смысл» рассказа «Неразменный рубль»…

Но вот когда вернулся домой и стал думать, что бы мог ещё сказать о нашей недавней истории и её уроках, будь у меня больше времени и решимости, тогда мандариновый мотив снова заиграл. На этот раз вполне камерно. В годы моего уютного детства — в шестидесятые ХХ века, когда о Боге говорить было нельзя, но людей уже не мучили массово в тюрьмах и не разлучали с семьями, отправляя в Сибирь или на Север — мандарины традиционно возвещали нам праздник нового счастья — Новый год. Снова приходили к нам в компании досоветских Дедов Морозов и Снегурочек. Социальная буря к тому времени утихла. В результате её бушевания некоторые провода порвались, и исчезла связь с Рождеством, но не с Новым годом. А если хоть что-то, какие-то осколки остаются — по ним можно со временем восстановить целое. Вернее, увидеть ожившее и узнать.

Моё детство прошло на втором этаже кирпичного двухэтажного дома в Уланском переулке в Москве, бывшего «конного» флигеля. Дом наш стоял посреди двора, окружённый пятиэтажными доходными домами середины ХIХ века. Первый этаж когда-то занимали лошади и экипажи, а второй — семьи двух кучеров: каждой семье предназначалось по комнате, а кухня — общая. В советские годы оба этажа превратились в коммунальные квартиры. Жили мы тесно и бедно, горячую воду для мытья грели в вёдрах, окна наши выходили на кирпичную стену большого дома, поэтому в квартире всегда стоял сумрак.

Уланский 4

Уланский переулок. Фотография 1965 года.

Мы немного увеличили свою жилплощадь за счёт коридора, превратив часть его в дополнительную комнатушку. Зато в ней оказалась кафельная печь, обслуживавшая в прежнее время весь этаж. Мы отгородились с согласия соседей, и по их просьбе топили печку с готовностью, собирая вместе с ними дощечки и прочий горючий материал по дворам и подъездам. Жили мы с ними очень дружно. В их комнате, площадью не более пятнадцати квадратных метров, проживало два поколения Афанасьевых: пожилые родители, старики — столяр и портниха; и их сын с женой и дочерью. Сын работал шофёром, а его жена воспитательницей в детском саду. Их дочка Аринка была спутницей всех моих дворовых путешествий и участницей наших невинных проказ. Например, мы как-то осмелились вынуть себе для игры в Новгород Великий несколько кирпичей из старой полуразобранной стены, за что получили страшную взбучку от соседа по двору. И мы осознали свою вину, и одного боялись: чтобы он не сказал родителям. А ещё мы бегали по крышам гаражей. Это было действительно серьёзным преступлением. Мы бы даже не стали реветь, если бы получили за это ремня.

Накануне Нового года одна из моих бабушек, папина мама, та, что жила не с нами, привезла нам, питавшимся уже второй день гречкой и хлебом с чаем, целую авоську мандаринов. Это такая прозрачная сумка, вернее, сетка с ручками, растягивавшаяся до невероятных размеров. Килограммов пять-шесть всякой всячины — картошки, яблок или муки — она выдерживала запросто. А мандарины даже с мороза пахли «громко», празднично. Они заблагоухали бы на весь дом, если бы их начали чистить. Аринка, ей было тогда лет шесть, а мне семь или восемь, учуяла у себя в комнате пронесённые к нам мандарины и, когда я вышел в коридор, стояла уже там и спросила меня тоскливо:

— А чево-й-то вам принесли?

— Мандарины. Ну, к Новому году.

Потом я обернулся на закрытую дверь и прошептал:

— Они уйдут, я тебе принесу.

— А мне нельзя, — готовая заплакать, ответила Аринка, — у меня эзема.

Экзема у неё, как я помню, обострялась не часто, но родители держали её строго, не давали лишнего.

— Ну одну дольку можно?

— Только одну. А мне руками нельзя, ты сам дай.

Договорились, что уроню железную кружку у их двери. Кружку приготовил, положил рядом с собой. Сижу в кресле, рассматриваю картинки в книжке. А папина бабушка, как нарочно, разговорилась; а мамина её перебивает, и они всё говорят, говорят, как будто сто лет не виделись. Наконец, в сумерках, одна засобиралась. Прощались долго. Ну вот, вроде, уходит; нет, опять чего-то не досказала, вернулась! Если сейчас мама с работы придёт, то они начнут чай пить. Тогда всё. Не есть нам сегодня мандаринов.

Ушла. Я улучил момент и стянул два больших. Выхожу в коридор с кружкой и мандаринами в карманах. Кружку роняю низко над полом и тут же поднимаю. Аринка выглядывает, а из комнаты голос её деда:

— Чего там валится?

— Щас посмотрю, — отвечает Аринка и шмыгает в тёмный коридор. Мы крадёмся на кухню, забираемся за шкафчик — там как раз две табуретки — и я достаю мандарины. Быстро чищу, отделяю дольку и опускаю в раскрытый Аринкин рот. Потом кормлю себя: во-первых, потому что самому хочется, но ещё и для того, чтобы иметь оправдание: мол, это я всё ел, а она только рядом сидела. Не верите? Могу подышать.

Итак, я проглотил вторую дольку, а Аринка сидит, как галчонок в гнезде, и рот не закрывает, ещё ждёт. Так я скормил ей весь мандарин. И когда опустил последнюю дольку, на кухне зажёгся свет и вошёл Аринкин папа. Он не заметил нас сначала. Посмотрел в тёмное окно, потом потянул носом воздух. И… увидел нас в углу. Мы замерли и смотрим на него страшными глазами.

— Где взяли? — спросил он.

Я не стал врать, ответил, что бабушка принесла.

— Ты, Павлуш, хороший друг, молодец, — он сказал это ласково и грустно. — Да-к ведь ей нельзя. Пошли руки мыть и рот полоскать, — сурово сказал он дочери.

Аринка пошла за ним, а в дверях обернулась и состроила гримасу: «ой, чего щас бу-дет!»

А папа был хороший папа. Ничего не было. Мама не узнала, ни дедушка Аринкин с бабушкой. А главное — экзема не вылезла.

В мае мы с Аринкой и другими ребятами и девчонками бегали по соседним дворам и по трещинкам в земле находили корявые земляные грибы, шампиньоны. Не такие одинаковые, какие сейчас в магазинах продаются. Нет. Но ароматные и очень грибные, вкусные. Каждый приносил к себе домой по десять и более штук, и их жарили с картошкой. Деликатес.

А после пяти вечера по нашему переулку не ездили машины. Они и днём-то не беспокоили. А тут и последние исчезали, как будто уезжали спать до утра. Если только какое-нибудь задумчивое одинокое такси с зелёным огоньком медленно проедет мимо домов и палисадников.

Ещё мы любили куда-нибудь карабкаться, или спускаться в сырые тёмные подвалы. Чтобы было страшно. Мы взбирались на всякие кирпичные стены, и спрыгивали на ржавые крыши, рискуя провалиться. Одна из таких крыш покрывала пристройку к большому старому дому.

Уланский 3

Этот дом занимала какая-то воинская часть, и мы все по невежеству полагали, что в нём когда-то до революции располагались казармы уланов, откуда и название — Уланский. На ржавую крышу пристройки мы прыгать не рисковали, слишком далеко она отстояла от ограды. Самые отчаянные из нас предлагали спуститься и, добежав до дома, заглянуть в окно. Там автоматы и пулемёты, шёпотом говорили они.

Когда я попал в переулок своего детства спустя сорок лет, то увидел, что кирпичную ограду, по которой мы ходили, примериваясь и прицеливаясь, как бы с неё слезть вниз, починили: дополнили рядами нового кирпича и покрасили; а старый дом оказался церковью.

Храм свт Николая

Фото из книги Кедров В.И. "Краткое историко-статистическое описание московской Николаевской, в Дербенском, церкви". 1898

Вот она, наша пристройка, которая нас так привлекала — теперь она, я знаю, называется приделом. Но тогда мы ничего такого старинного не знали. Просто дружили, жили среди всего того, чему суждено было со временем пригодиться. Какие-то ниточки не порвались совсем. Мандариновый дух.

 

Протоиерей Павел Карташев

Настоятель Спасо-Преображенского храма села Большие Вязёмы. Посвящён в сан священника в декабре 1991 года. Кандидат филологических наук. Автор книг для детей и юношества; сборников рассказов и очерков; книг духовно-просветительского содержания. Преподаватель Коломенской Духовной семинарии.

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

Правкруг.рф  —  это христианский православный интернет-журнал, созданный одноименным Содружеством православных журналистов, педагогов, деятелей искусства  

Новые материалы раздела

РБ v2

Чудесный дом

Епарх Один v4

 socseti vk long  socseti fb long

Баннер НЧ

us vyazemy v2

ЦС banner 4

-о-Бориса-Трещанского-баннер10-.jpg

баннер16

Вопрос священнику / Видеожурнал

На злобу дня

07-07-2015 Автор: Pravkrug

На злобу дня

Просмотров:5124 Рейтинг: 3.71

Как найти жениха?

10-06-2015 Автор: Pravkrug

Как найти жениха?

Просмотров:6019 Рейтинг: 4.62

Неужели уже конец? Высказывание пятнадцатилетней девочки.

30-05-2015 Автор: Pravkrug

Неужели уже конец? Высказывание пятнадцатилетней девочки.

Просмотров:6280 Рейтинг: 4.36

Скажите понятно, что такое Пасха?

10-04-2015 Автор: Pravkrug

Скажите понятно, что такое Пасха?

Просмотров:4827 Рейтинг: 4.80

Почему Иисус Христос любил Лазаря и воскресил его?

08-04-2015 Автор: Pravkrug

Почему Иисус Христос любил Лазаря и воскресил его?

Просмотров:5054 Рейтинг: 5.00

Вопрос о скорбях и нуждах

03-04-2015 Автор: Pravkrug

Вопрос о скорбях и нуждах

Просмотров:4268 Рейтинг: 5.00

В мире много зла. Что об этом думать?

30-03-2015 Автор: Pravkrug

В мире много зла. Что об этом думать?

Просмотров:5003 Рейтинг: 4.67

Почему дети уходят из церкви? Что делать родителям?

14-03-2015 Автор: Pravkrug

Почему дети уходят из церкви? Что делать родителям?

Просмотров:4285 Рейтинг: 4.57

Почему вы преподаете в семинарии? Вам денег не хватает?

11-03-2015 Автор: Pravkrug

Почему вы преподаете в семинарии? Вам денег не хватает?

Просмотров:3849 Рейтинг: 5.00

Зачем в школу возвращают сочинения?

06-03-2015 Автор: Pravkrug

Зачем в школу возвращают сочинения?

Просмотров:3695 Рейтинг: 5.00

У вас были хорошие встречи в последнее время?

04-03-2015 Автор: Pravkrug

У вас были хорошие встречи в последнее время?

Просмотров:3992 Рейтинг: 5.00

Почему от нас папа ушел?

27-02-2015 Автор: Pravkrug

Почему от нас папа ушел?

Просмотров:5113 Рейтинг: 4.60

 

Получение уведомлений о новых статьях

 

Введите Ваш E-mail адрес:

 



Подписаться на RSS рассылку

 

баннерПутеводитель по анимации

Поможет родителям, педагогам, взрослым и детям выбрать для себя в мире анимации  доброе и полезное.

Читать подробнее... 

Последние комментарии

© 2011-2023  Правкруг       E-mail:  Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Содружество православных журналистов, преподавателей, деятелей искусства.

   

Яндекс.Метрика