Правкруг.рф

Крохотную частицу мощей святого мученика Прокла принесли в дар нашему храму. Прочитайте его житие. Вы, может быть, удивитесь (не в первый раз, к сожалению) насколько преданность материальному и временным преимуществам делает человека слепым и глухим по отношению к очевидному и внятному старанию Бога пробудить его совесть и просветить ум. Игемон, предавший на страдания и казнивший мученика Прокла, пережил перед этим минуты полного бессилия перед Божией силой, и вынужден был исповедовать Истину. Но открывшаяся настоящая жизнь и чудесное действие Божие не изменило его к лучшему: напротив, он, вновь обретший возможность судить и распоряжаться по молитве святого, не подумал о своей душе, но, как подогретая грязь или болезнь, ещё больше воспалился глупостью и злобой. Читаешь и понимаешь, почему какого-нибудь безбожника и даже простого эгоиста очень трудно привести к вечной радости: они бегут от неё как от нестерпимого яркого света. А христианин, как только осознал себя верующим во Святую Троицу, учится смотреть на Солнце Правды каждый день, чтобы привыкнуть к сиянию, теплу и любви Иисуса Христа и уже никогда не расставаться с Ним во веки веков.

Память мучеников празднуется в Православной Церковью 12 июля (по новому стилю). В один день с первоверховными апостолами Петром и Павлом, и преподобным Паисием Святогорцем. Итак, святые мученики Прокл и Иларий.

Святые мученики, Прокл и Иларий, были родом из пределов города^[1] Калипта, что близ Анкиры^[2]; пострадали они от игемона Максима в царствование Траяна^[3]. Первым был взят святой Прокл и приведен к самому царю, находившемуся тогда в пределах той страны; затем он был закован в железо и ввергнут в темницу. Царь, рассмотрев дело Прокла и найдя, что последний не повинуется нечестивым повелениям^[4], предал его на мучения игемону Максиму. Максим, севши на судилище, потребовал к ответу узника Христова, — он спросил его:

— Какого ты рода?

— Род мой Христов, — ответил святой Прокл, — и моя надежда Бог мой.

— Клянусь богами, не пощажу тебя!

Сказал игемон и снова спросил:

— Знаешь ли ты царские приказания, оглашенные везде, чтоб все христиане принесли жертвы богам?

— Я слышал, — отвечал святой, — о сих приказаниях беззаконников; эти повеления они дали в соблазн многим, а себе на погибель.

— Ты смеешь, — негодуя и удивляясь сказал игемон, — укорять царя и законы его хулить?! Не видишь разве, какие за это муки предстоят тебе, окаянный?

— Делай, что хочешь, — возразил мученик, — я не принесу жертвы богам твоим и не боюсь мук, убивающих тело, а не душу; лучше бояться Бога, чем людей.

— Избирай себе, — предложил игемон, — или жизнь или смерть: вот видишь мучилищное дерево, для тебя приготовленное, и орудия для пыток, — ждем твоего ответа: чего хочешь?

Святой Прокл отвечал:

— Если вы боитесь нарушить царское приказание, чтоб не получить кратковременных мучений, то тем более мы, христиане, боимся нарушить заповедь Божию, чтобы не впасть в вечные мучения, уготованные Богом для тех, которые отступают от Него и кланяются вашим ложным богам, кои и сами на грядущем суде будут преданы вместе с приносящими им жертвы на бесконечную погибель.

— Ужели, — удивился игемон, — ты дерзаешь укорять и богов наших? Говорю тебе, что против твоего желания я заставлю тебя признать могущество богов наших.

— А я надеюсь, — возразил мученик, – на Бога моего, что прежде чем ты убедишь меня исповедать богов твоих, я сделаю так, что ты пред всеми воинами и слугами, вопреки желанию, признаешь Владыку моего и напишешь собственной рукой: истинен Бог грешного Прокла и нет иного, кроме Него.

Разгневанный игемон приказал мученика повесить нагим на дереве, привязать к ногам тяжелый камень и железными крючьями строгать его тело. И долго так мучили святого Прокла, он же всё переносил мужественно, ничего не говоря, только смотря на небо; потом его сняли и заключили в оковы.

После этого игемон отправился в город Калипт и повелел вести за собой мученика, который принужден был пешим не отставать от быстрых лошадей. Когда было пройдено почти полдороги, мученик стал молиться, громко взывая к Богу:

— Боже мой Иисусе Христе, ради Которого страдаю я, ведомый с поруганием воинами! Внемли сегодня рабу Твоему, да прославится имя Твое во веки: простри Свою всесильную руку, удержи беззаконного игемона сего и не допусти его продолжать путешествие, пока он пред всеми людьми не исповедует, что нет иного Бога, кроме Тебя!

Когда святой помолился таким образом, вдруг игемон неожиданно остановился в пути, точно связанный: не могли двинуться ни кони, ни он сам, удерживаемый невидимой силой Божией. Остановились и все воины, дивясь такому чудесному делу. Долго старались двинуть колесницу, погоняли коней, впрягали в подмогу еще других, пытались вести сами и ничего не могли сделать, даже не были в состоянии снять с колесницы самого игемона: колесница стояла, как гора неподвижная, а игемон на ней – как пригвожденный. Тогда игемон сказал своим спутникам:

— Видите удивительную волшебную силу этого хитрого христианина, — что он с нами сделал, с места не можем двинуться и назад идем?!

Тогда игемон послал одного из слуг своих, по имени Ермия, сказать мученику который был далеко позади:

— Что это ты сделал, остановивши нас своим волшебством среди пути? Очевидно, боясь ожидающих тебя в городе мучений, ты прибег к такой хитрости, чтоб только не вели тебя туда.

Но святой Прокл сказал слуге игемона:

— Клянусь Господом Богом, что вы не двинетесь с места до тех пор, пока игемон не исповедует имя Господа моего Иисуса Христа, как я ему сказал еще прежде.

— Если, — спросил Ермий, — игемон и исповедает имя Бога твоего, стоя среди пути, то как же ты услышишь или узнаешь об этом, находясь далеко от него?

Мученик сказал:

— Пусть он напишет это исповедание на хартии и пришлет мне, и сейчас же вы двинетесь вашим путем в город Калипт.

Возвратившись, Ермий передал слова мученика игемону, который, хотя и не желал, но вынужден был постигшим несчастьем взять хартию и написать:

— Един есть истинный Бог, — Тот, Которого почитает Прокл, и нет иного Бога, кроме Него.

Написавши так, он послал хартию мученику, и тотчас кони и воины двинулись и отправились в путь.

Достигши города Калипта, игемон сел на судилище и, призвавши святого Прокла, сказал ему:

— Ты на нас показал в пути всю силу своего волшебства, я же здесь покажу тебе силу своей власти, и как ты принудил меня признать твоего Бога, так и я заставлю тебя признать наших богов и им принести жертву.

Сказавши это, он приказал принести горящие свечи и опалять ими живот и ребра святого Прокла: жгли мученика так, что всё тело его обгорело, но он, не обнаруживая никакого нетерпения, молчал, как будто носил чужое, а не свое тело. И сказал ему игемон:

— Ты пренебрегаешь муками?

Святой отвечал:

— Я пренебрегаю этими, но боюсь вечных.

Снова сказал игемон:

— Покоришься ли ты богам нашим?

— Я покоряюсь, — услышал он ответ, — Христу, во веки пребывающему: Он моя Надежда!

Спросил игемон:

— Хочешь ли в муках умереть?

— Если и умру, — возразил святой Прокл, — то снова буду жить!

Тогда игемон приказал воинам вывести святого Прокла из города и, распявши на дереве, стрелять в него из луков. Взяли воины мученика и сказали ему:

— Послушай нас и принеси жертву богам, — тотчас тебя исцелят искусные врачи от ран, и ты будешь почтен важным саном.

— Я, — отвечал страстотерпец, — имею сан на небе, которым меня почтит Христос Бог мой, перестаньте же прельщать меня и делайте, что приказано вам.

Когда они шли и говорили об этом, им встретился на пути один, только что вышедший из юности муж, по имени Иларий, племянник святого Прокла, сын его родного брата. Он приблизился, поклонился своему дяде и, целуя его, воскликнул:

— И я христианин!

Воины взяли Илария и заключили в темницу, а святого Прокла привели на место казни, распяли на дереве и, натянувши свои луки, начали стрелять в него. Мученик, пронзаемый по всему телу стрелами, молился Богу, говоря:

— В руки Твои, Господи, предаю дух мой, спаси меня, Боже истинный!

И с этими словами преклонивши голову, испустил дух. Скончался святой мученик Прокл в 12 день месяца июля. Верующие тайно взяли мощи его и погребли.

Иларий же сидел в темнице и воспевал:

— Возлюблю тебя, Господи, крепость моя! Господь — твердыня моя и прибежище мое, и прочее из 17-го псалма.

Когда он уснул, явился ему в видении ангел Господень и сказал:

— Мужайся и крепись, я с тобой, — я послан от Бога, чтоб укрепить тебя.

На третий день после кончины Прокла святой Иларий был приведен на пытки. И спросил его игемон:

— Ты христианин?

Ответил мученик:

— Да христианин, — весь мой род был в христианстве и все умерли, почитая Христа.

Тогда игемон в ярости приказал долго и жестоко бить мученика, повесивши нагим на дереве. Потом осудил его на смерть, повелевши вывести его за три поприща от города и там отсечь ему голову. Воины связали мученику руки, повергли его на землю и, зацепивши за ноги, повлекли его, а мученик в это время пел: «Основание его на горах святых. Господь любит врата Сиона более всех селений Иакова» (Пс. 86:2)

Тело мученика, влачимое по земле, разрывалось, земля обагрялась кровью; когда же они отошли на три поприща от города, палач обнажил меч, а святой молился Богу:

— Господи Иисусе Христе, прими дух мой!

И была отсечена глава мученика. Скончался святой Иларий в 15 день месяца июля, на третий день по кончине святого Прокла. Тело святого Илария было брошено на том же месте, где было обезглавлено. Верующие ночью пришли, взяли его и вместе с останками святого Прокла положили в землю, прославляя Христа Бога, со Отцом и Святым Духом славимого вовеки. Аминь.

[1] Точнее села.