В этом мире глупцов, подлецов, торгашей
Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,
Веки плотно зажмурь — хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей!
Омар Хайям
Солнце. Нестерпимый полуденный зной, ни единого дуновения ветерка. С одной стороны на многие мили простирается полоса моря, слепящая глаза тысячами бликов, с другой – небольшая роща оливковых деревьев, дающая некоторое подобие прохлады в самый разгар долгого южного дня. В зыбком мареве горячего воздуха виднеются белые стены домов; кое-где синеву неба разрезает вершина темно-зеленого кипариса. Невдалеке, под ближайшим деревом, заметна группа людей, одетых в светлые свободные одежды.
Один из них – очевидно, наставник – чертит на песке геометрическую фигуру, остальные внимают его объяснениям.
Не нужно обладать обширными познаниями в истории, чтобы угадать то место и время, когда вышеописанная картина показалась бы стороннему наблюдателю самой обычной. Древняя Греция оставила потомкам не только прекрасные памятники архитектуры и поэзии, она стала тем местом, где, по-видимому, впервые оформились в систему самые важные вопросы, которые когда-либо задавал себе человек. Во всяком случае, именно Греция известна как родина философии, являющейся, по словам Платона, ничем иным как «упражнением в смерти». Полемика (слово, как и следовало ожидать, тоже греческое) — один из путей поиска истины, инструмент философской мысли, по крайней мере, её западной ветви.
Разумеется, излишне идеализировать прошлое не стоит, однако, необходимо признать: современному человеку есть чему поучиться у древних. Для подтверждения этого оставим благодатный край Балканского полуострова и обратимся к настоящему. Потребность в дискуссии, диалоге, обмене мнениями, в поиске разумных компромиссов в настоящий момент необычайно высока. Тем более печально то, что во время чрезвычайно важных и актуальных проблем наблюдается, с одной стороны, поразительное оскудение мысли, а с другой — подчинение её интересам определенных групп в обществе, политики, наконец, собственному тщеславию. Естественная красота сменилась аляповатой карикатурой; возвышенная «любовь к мудрости» отошла на второй план, её место заняла вульгарная «любовь к славе». Как и всегда, разобрать сложный клубок противоречий и скрытых мотивов, движущих человеком — задача в высшей степени непростая, но можно попытаться выделить две основные «нити», переплетение которых и приводит к тому, что вместо обращения к сути вопроса мы так часто наблюдаем барахтанье в мелком море банальностей.
Первая причина наблюдаемого упадка – пустомыслие в чистом виде, наивно-упрощенное или претендующее на утонченную трактовку оно не перестает быть таковым. Это черта, от которой в той или иной степени не свободен никто из нас. Склонность к простым решениям сложных вопросов — без преувеличения бич рода человеческого. Если посмотреть на те великие повороты истории, которые более всех обагрили её пожелтевшие страницы кровью миллионов людей, можно отметить, что все они были основаны на простых, понятных нетребовательной массе доктринах — примеры с легкостью можно подобрать самостоятельно. Известно, что труднее всего оппонировать вопиющему примитивизму, грубо слепленные построения которого находят быстрый отклик в умах, не склонных к размышлению и не умеющих увидеть целое вместо отдельных частей.
Второй аспект связан с неким подобием самоактуализации, принимающей искаженную форму; она проявляется в потребности всегда быть в центре внимания и полном неуважении ко всякому, кто думает иначе. Это особенно хорошо заметно в многочисленных телепередачах, посвященных обсуждению той или иной темы, но нет оснований полагать, что ситуация в «закрытых» для постороннего дискуссиях намного лучше. Нужно постоянно говорить, высказываться за или против; поощряется способность мгновенно находить аргументы в пользу той или иной позиции. Замялся, смутился — проиграл, сошел с дистанции. «Победа» или «поражение» — эти искусственно созданные и к тому же предельно условные понятия вытеснили все остальное. Ради воображаемой «победы» над реальным или даже абстрактным «противником» человек вступает в гонку пустословия, а из-за страха перед «поражением» — отказывается признать даже очевидную неправоту. Упорство в заблуждении из боязни остаться одиноким среди массы — обратная сторона приверженности общественному мнению, которое с легкостью может как возвести своего подчиненного на пьедестал, так и сбросить на самое дно. Излишне говорить, что при такой системе ценностей правым оказывается тот, у кого есть способность убеждать и эффектно манипулировать примерами (и то, и другое — классические приемы демагогии), пусть даже его схема рассуждений не превосходит по сложности черно-белое поле шахматной доски.
Что же можно посоветовать в качестве противоядия поверхностному мышлению? Для начала следует признать ту или иную степень относительности всякого суждения. Объективность подобна линии горизонта: к ней можно двигаться, но невозможно достигнуть. Привычка обдумывать некую идею, рассматривать её с разных сторон приводит к известному сомнению в своей правоте и тем самым — к осторожности. Духовная «чистоплотность» и хороший вкус в отношении литературы, несомненно, способствует развитию личности. Наконец, стоит попробовать поменять отношение к самому себе. Самоирония — прекрасное качество, в какой-то степени оно сродни смирению. Настолько нам важно лестное мнение окружающих? Так уж ли необходим образ уверенного всезнайки? Не лучше ли потратить немного больше времени на то, чтобы зароненная кем-то мысль подобно семени пшеницы пустила корни и «проросла» в сознании, чтобы затем уже узреть в ней дурное или хорошее?
Столкновение мнений, как уже было сказано вначале, в большей степени свойственно западному миру, загадочный восток в этом отношении проявляет себя гораздо более гибко. «Как крепкая скала не может быть сдвинута ветром, так мудрецы непоколебимы среди хулений и похвал» — заметил Будда. «Знающий не говорит, говорящий не знает» — улыбаясь одними глазами, сказал бы Лао-цзы. Позиция, согласно которой мудрость не тождественна знанию, вероятно, вызовет презрение у певцов прогресса и чистого разума, упоенно отрицающих иррациональную, сверхчеловеческую, недоступную для умозрительного познания область, влияние которой от этого отнюдь не становится меньше. Но что нам до этого? Ведь каждый, кто искренне и внимательно общался с еще неиспорченными детьми рано или поздно начинает подозревать, что они знают о жизни нечто такое, что ускользает от внимания «высоких умов».
Итак, внешнее или внутреннее? Сделанный выбор говорит о человеке больше, чем он сам может сказать о себе. К сожалению (или к счастью?) навязать тот или иной взгляд на мир невозможно, можно лишь подтолкнуть к принятию решения. Здесь как раз и складывается та ситуация, которая выражается формулой: «имеющий уши да услышит». За простой и на первый взгляд очевидной до недоумения фразой скрывается парадоксальное: те, кто способны воспринять мудрость, уже наделены встречным стремлением к ней, находят лишь подтверждение тому, что всю жизнь томило сердце, другие же, более всего нуждающиеся в слове, часто оказываются той самой бесплодной каменистой почвой из Евангельской притчи. Так ли это на самом деле? Кто знает…
Подробнее...